24serg | 2012-01-20 14:49:00 | 6432
Давно хотел написать коментарий к этой фотке, но руки всё не доходили. Итак.
Когда мне не было ещё 20ти, но я уже точно знал, что лётчиком не стану, (медицина, понимаешь, сказала «нет»), удалось мне прорваться в местный, бывший досаафовский, аэродром на полёты. Смысле – натурально на курс учебно-летной подготовки с полётами, и всё такое. Совершенно бесплатно (наверное, это было последний раз в нашей стране). Налетал немного – 5 часов всего, самостоятельного полёта не было, хотя я был уже близок к тому.
В целом впечатления потрясающие! Здорово было, словами не передать.
Расскажу про самый запоминающийся полёт. Дело было летом, в адскую жару. Полёт был уже не первый, но на «серьезный» пилотаж нас ещё не возили. Сегодня – идем в зону на «большой» пилотаж! Замечательно! Вот и моя очередь подошла. Одеваю на ходу шлемофон, ларингофон, запрыгиваю на левую консоль, помогаю расстегнуться курсанту, вернувшемуся из зоны. Залезаю в кабину сам, пристёгиваюсь, закрываю фонарь. В задней кабине инструктор, Николай Николаевич Гарипов замечательный во всех смыслах человек.
Включаю АЗСы: «аккумулятор», «генератор», «зажигание»…
- 668, запуск.
- 668 запуск разрешаю.
(коленки немного трясутся)
- От винта!!!
- Есть от винта!
Пуск! Поле первых пары оборотов от системы запуска двигатель взревает.
- 668, руление.
- 668 руление разрешаю.
Поехали, вырулили. Полный газ – «ловлю» самолёт педалью – 90км/ч – ручку на себя – 120км/ч отрыв – ручку чуть от себя – шасси убрал – наддув прибрал – идем в наборе. 150м – первый разворот. Курс на зону. А вокруг дымка, ни единого облачка и солнце жарит так, что в кабине как в бане. Ну и ладно.
Пришли в зону. Центр зоны – маленькое круглое озеро «Бектыш». По нему и ориентир. Сначала «выступаю» я. Николай Николаевич говорит: «Так, давай левый разворот 30 градусов». Открутил несколько оборотов. «Теперь давай вправо». Открутил еще несколько оборотов. Потом Николай Николаевич говорит «Ну теперь давай мне управление». Отдал.
Сначала прибрал он газ на самый малый, самолёт стал терять скорость и опускать нос. Николаевич РУС тянет на себя. Скорость упала до 90, РУС полностью от себя и в сторону, педаль полностью выжата. Штопор! Пара витков – выход из вращения. Ещё секунду набираем скорость – и выходим из пикирования. Переходим в вертикаль, скорость тает, через бок проворачиваемся, и опять в пикирование (вроде это реверсман называется), выходим из пикирования. Опять вертикаль… Всех подробностей не помню. Но входили в перевёрнутый штопор. Висели в кабине на ремнях. Потом несколько петель подряд. По акселерометру – 6G. Всё думал я когда же будет «серая пелена»? Но тогда мне её увидеть не получилось, видимо 6G мне маловато. Ещё момент – на теории нам говорили – «в петле головой не крутить! Вестибулярное воздействие благодаря кариолесовй силе усиливается в разы!». Я же специально в петле резко повернул голову влево. Ощущение – как удар молотком по затылку. Между тем Николаевич пилотирует, а мене всё хуже и хуже. В смысле – вестибулярка моя не справлялась с нагрузкой. Мне бы по уму сказать, что хватит уже. Но я ничего не хочу пропускать, и твёрдо намерен взять всё от этого полёта. Ведь скорее всего второго такого полёта у меня уже никогда не будет. Поэтому терплю. Самолёт ревёт и крутится, перегрузки давят и плющат, в кабине адская жара, пот заливает глаза, но я счастлив.
Самолёт неожиданно встает в горизонт, слышу в шлемофоне: «Панков! (это я) Где аэродром?». Упс! А где же он? Кручу головой, по сторонам света сориентировался, но аэродрома не вижу. Николаевич говорит:
- Ну что же ты так? Давай тогда начинай ориентироваться с Челябинска.
- Вот аэродром! Нашёл!
- Покажи пальцем где! Ткни пальцем в фонарь!
Я ткнул. «Правильно», ответил Николаевич. «Ну что, устал, или ещё показать чего» - слышу в шлемофоне. Я к тому времени совсем уже был «мягкий», но ответил утвердительно. Еще по четыре виража в каждую сторону с креном 60 градусов. Всё.
Получил я управление, повёл самолёт домой. Сам держусь из последних сил. (Почти как Сабуро Сакае, хе-хе). Очень хочется отрыть фонарь. Но нельзя. Пришли в район аэродрома. Идем по коробочке.
-668, шасси выпущены, зелёные горят, законтрено
-668 заход разрешаю.
Между тем у меня самолёт идет по синусоиде, держать его в режимах нету сил. На четвёртом развороте я отдал управление Николаевичу. Коснулись, катимся, скорость уже километров 20 в час. Я порулил на стоянку. Уже почти в невменяемом состоянии. Кое как зарулил. Стоим. Открываю фонарь, расстёгиваюсь. Отжимаясь на бортах кабины встаю на ноги. Николаевич из своей кабины видит мою мокрую рубашку. В смысле – не местами мокрую, а мокрую до последней нитки. И говорит коронную фразу:
- Панков! Ты чего? Я летал, а ты вспотел!
Затем я медленно развернулся , и он увидел моё лицо. Оно наверное было зелёное. Николаевич сразу стал таким серьезным, и мне сказал «Если что, я там тебе ничего такого не делал». «Ага», ответил я. Затем я сполз с крыла, прошел метров 10 и упал наземь в позу «раком». И чувствую – не могу пошевелится. Вообще никак. Мне вылили на голову полторашку холодной воды. Стало чуть легче. Но пошевелится всё равно не могу. Самолёт завёлся и снова полетел в зону, уже с другим курсантом. Потом он вернулся. Я всё еще не могу пошевелится. Все пошли на обед. У меня никакого прогресса. Через неопределенное количество времени я всё таки встал. И с величайшим трудом дошел до навеса. Лёг на лавочку и уснул. Проснулся, вроде полегче. Пришел врач, послеполетный контроль. Проверила давление – давление в норме. Ну и замечательно. Лётная смена закончилась.
